1 Главное же здесь то, что теперь у нас такой Первосвященник, Который воссел справа от престола Владыки Небесного,[1]

2 и служение совершает Он во Святилище истинном,[2] которое Сам Господь поставил, не человек.

3 Всякий первосвященник для того и призван, чтобы приносить дары и жертвы, потому и Первосвященнику, о Котором мы говорим, тоже необходимо было нечто иметь, что мог бы Он принести.

4 Если бы Он на земле оставался, то просто не стал бы священником, потому что здесь и так есть священники, которые приносят дары, как то Закон велит.

5 Они служат во Святилище, которое есть подобие, тень небесного. Моисей потому и был предупрежден, когда собирался устроить Святилище. «Смотри, — было сказано ему, — сделай всё точно по образу и подобию того, что было показано тебе на горе».[3]

6 Служение же, которое Иисусу было дано, всё ранее бывшее превосходит, как и тот завет новый, который при Его содействии установлен[4] и на лучших основан обещаниях.

7 Если бы достаточен[5] был первый завет, не было бы нужды в другом.

8 Но Бог, укоряя народ Свой, говорил: «Вот наступают дни, — говорит Господь, — когда Свои отношения с домом Израиля и домом Иуды представлю Я в новом завете.[6]

9 Не в таком, — продолжает Господь, — какой давал Я отцам их в тот день, когда взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской. Они завет тот[7] нарушили, и Я оставил их.

10 Вот какой завет, — говорит Господь, — определит Мои отношения с домом Израиля после дней тех: в мысли их вложу законы Мои и в сердца их впишу. И буду их Богом, а они будут народом Моим.

11 И не будет тогда никакой нужды учить ближнего[8] своего и брата своего, говоря им: „Познайте Господа“. Ведь все они от мала до велика и без того будут знать Меня,

12 потому что все злодеяния их прощу им; грехи их не вспомню более».[9]

13 Говоря о новом завете, Бог, в сущности, заявляет, что первый устарел. А устаревшее и пережившее себя[10] обречено исчезнуть.